Сентябрь. Природа оделась в яркие, до неприличия пышные краски осени. Непривычно для сентября - тепло и сухо. Готовлюсь в выходные "рвануть" на рыбалку. По такой погоде клев должен быть просто "сумасшедшим", заодно и счастливую свою корзинку осенними опятами наполню. Но, как всегда, "загад не бывает богат", и в четверг, поздно вечером, звонок. В трубке слышу взволнованный голос Михаила: "Леонид, дружище, у Петровича для меня пасут "золотые рога". Бери Семена и срочно едем, а то рога уйдут в другую область. Нужна ваша поддержка. Мясо ваше, а мне черепушка с рогами для предстоящей выставки трофеев. "Поляна" за мной, собирайтесь родные. Я заезжаю за вами завтра, отговорки не принимаются, пока…"
Надо сказать, что Михаилом недавно овладела страсть к трофейной охоте. Стал регулярно посещать выставки охотничьих трофеев в России и в Европе. Загорелся, стал изучать трофейное дело, методику экспертной оценки охотничьих трофеев. В общем, "подсел…". Его кабинет стал наполняться отличными трофеями - прекрасно выполненными чучелами глухарей, тетеревов, вальдшнепов. С Урала Михаил привез внушительный экземпляр добытого им бурого медведя, а с Камчатки - неправдоподобно огромные лосиные рога. Так что посещающие его друзья всегда с восхищением рассматривают эти трофеи, подкрепленные множеством интереснейших фотографий и рассказами воодушевленного охотника.
До районного охотоведа мы добрались в пятницу с большим трудом. Никто на дороге не хотел понять, что нам некогда, что мы торопимся. При ходилось автомобильчики дачников расталкивать "грудью" нашего тяжелого джипа. Оформив все необходимые документы, мы вскоре "сошли" с трассы и "заухали" по кривым "раздолбанным" сельским дорогам к егерскому кордону. Хорошо, что стояла сухая погода, а то даже нашему внедорожнику пришлось бы туго - далеко от центров цивилизации забрался наш старый друг егерь Петрович со своими копытными. За окнами автомобиля проплывали в золото одетые перелески. Стайки готовящихся к отлету птиц с характерным шумом срывались с ветвей густых зарослей. Выводок тетеревов поднялся с лесной дороги и, махнув своими недозрелыми "лирами", скрылся в чаще леса. Осенняя охотничья пора. Сколько радости она приносит охотнику ежегодно, сколько ярких впечатлений на всю оставшуюся жизнь! Охоты не забываются, особенно проведенные с верными друзьями. Визг тормозов и резкий толчок заставил нас вернуться из философски созерцательного состояния к реальности положения. Впереди на лесной дороге стоял могучий лось и смотрел на нас и, как мне показалось, как-то не по-доброму. Лицензия у нас была на благородного оленя, и мы, сфотографировав этого красавца, стали медленно к нему приближаться, пытаясь заставить его уступить нам узкую дорогу, так как объехать его не могли. Но у сохатого мы явно не вызывали ни чувства уважения, ни страха. Наоборот, лось стал пригибать голову с роскошной короной из рогов, копытить землю и сопеть. Когда же он начал движение в нашу сторону, то стало понятно, что мы ему не понравились и столкновения нам не избежать.
Сидящий за рулем Михаил простонал, очевидно, представив себе дальнейшую судьбу радиатора джипа и начал резко подавать машину назад. Лось прибавил, и мы прибавили, хотя долго так двигаться задним ходом по этой петляющей узкой лесной дороге было бесперспективно. Но вдруг лось остановился и стал разворачиваться в сторону оврага. Оттуда пришло наше спасение - на пригорке появился еще один лось и стал к нам приближаться.
Лоси пошли на сближение и Михаил, воспользовавшись этим, выжал все из своего вездехода и мы пулей пролетели мимо занятых друг другом бойцов.
Осень - пора "рыцарских" турниров в лесу. В это время не стоит попадаться на глаза - ни лосю, ни благородному оленю. В пылу соперничества могут и затоптать. Только затемно мы прибыли на егерский кордон. Встреча с Петровичем была традиционно теплая в его подготовленной для этого баньке. Оставив все городские деликатесы и лакомства жене егеря, мы поужинали, налегая на традиционную, деревенскую, здоровую пищу, обмениваясь свежими новостями, и при этом подробно обсудили план нашей предстоящей охоты, оценили вероятность добычи трофейного марала.
Маралы - это крупные олени, из благородных, родом с Алтая. Они были завезены в Центральную Россию, для создания новых ареалов существования. Где-то они были сразу выбиты, но где-то и прижились, где их хорошо охраняли и подкармливали, особенно в холодные, многоснежные зимы. Там они размножились и стали завидным охотничьим трофеем, разнообразив местную фауну, доставляя всем радость от встреч с этими исключительно красивыми животными в их естественной среде обитания.
Рано утром к нам прибыли молодые егери и сообщили, что последний раз видели "нашего" оленя на сосновой гриве в пяти километрах от кордона и стали торопить нас быстрее выйти на его след. Мы быстро собрались, устроились в егерском "Уазике" и углубились в лес на поиски обещанного Петровичем чемпиона. Не доезжая до предполагаемого места нахождения оленя, мы встали на тропу и бодро зашагали за егерями. Удивительно солнечное утро в осеннем лесу. Под лучами уже не жаркого солнца густо пахнет грибами, палыми листьями, гниющими пнями и стволами упавших деревьев.
Трудно, очень трудно в эту пору ходить по лесу бесшумно - разносящийся далеко шорох упавших листьев и хруст сухих веток под ногами охотника, а также трескотня вездесущих сорок, сопровождающих человека, делают задачу незаметно подкрасться к зверю трудновыполнимой.
Добравшись до места последней встречи егерей с желанным оленем и найдя на тропе крупный свежий олений след, мы стали осторожно двигаться вдоль него. Скоро мы вышли к месту, где, по предположению егерей, и должен был нас "поджидать" олень. Петрович достал роговую трубу, приложил ее к губам и издал звук, копирующий, по его словам, рев самца оленя, отстаивающего свое право на продолжение оленьего рода. Издав олений боевой клич несколько раз, он стал напряженно вслушиваться в звуки леса. Но тишину леса нарушал только шум ветерка в кронах деревьев. "Не хотят с нами разговаривать, придется идти по следу дальше", произнес Петрович. Время от времени егери "вабили" в надежде услышать ответ, но солнце уже "поднялось" высоко, а на наш клич никто не отзывался.
"Охота на реву - на вабу" происходит во время гона самцов оленей в сентябре - начале октября. В это время наиболее сильные самцы создают себе табуны самок и охраняют эти гаремы от других самцов. Заслышав рев другого оленя, хозяин гарема бросается на соперника. Бывает, один из бойцов гибнет под ударами разъяренного конкурента, но это случается редко. Чаще один из оленей, получив достойный отпор, благополучно покидает поле схватки. Старые быки, собрав большое количество самок, не в силах бывают всех их оплодотворить, поэтому выборочный отстрел старых самцов с наиболее развитой роговой короной благоприятно сказывается на увеличении поголовья.
Вскоре мы вышли на большую заросшую кустами поляну. "Смотрите" - зашептал Петрович. Впереди, между кустов, среди пожухлой травы красовались друг перед другом два оленя в напряженной позе. Мы затаили дыхание. Мгновение, и олени сошлись в схватке, рога громко ударились между собой. Сопение быков долетало даже до нас, хотя мы и были довольно далеко. Но олени нас не замечали. Так продолжалось некоторое время, и мы с восторгом наблюдали за этим боем - выяснением силы и смелости. Среди этих оленей не было того, ради которого была организована эта охота, и мы тихо удалились.
Солнце стояло уже высоко и "вабить" дольше было бессмысленно. Эффективна охота "на вабу" только
в темное время суток - поздно вечером, рано утром и ночью. Ночью олень кричит чаще и смелее идет на вабу. Вабить надо не постоянно, а с перерывами. Бык бежит на звуки трубы смело, поэтому надо быть всегда наготове.
Охотнику бывает необходимо идти на сближение с оленем, нарочно наступая на валежины и сучки, чтобы их треск заставлял бы оленя думать о приближении к нему соперника, и разгоряченный зверь в таком случае часто сам выбегает на охотника. Главное, чтобы олень не увидел и не учуял охотника раньше времени.
Мы устроились на отдых в лесу до вечера, чтобы в сумерках снова попытаться подманить зверя. Пока мы отдыхали, молодые егери ушли на разведку - "прочесать" близлежащие перелески, чтобы найти "нашего" оленя. Вернувшись через пару часов, они сообщили, что олень находится примерно в двух часах хода от нас. Мы в азарте, почти бегом, устремились за разведчиками. Часа через три мы вышли, наконец, на то место, где, по словам егерей, нас с нетерпением ждали "золотые рога". Чтобы не спугнуть зверя, мы затаились в чаще леса и стали ждать захода солнца.
Наконец, солнце стало клониться к горизонту - наступило время встречи с вероятным, в будущем, призером выставки - "Охотничьи трофеи". Мы очень хотели, чтобы сбылась мечта нашего друга и чтобы он добыл недостающий экспонат в свою коллекцию.
Петрович достал свой "волшебный духовой инструмент" и издал в тишине леса тот непередаваемый звук, на который всякий взрослый, уважающий себя олень должен был с готовностью отозваться. И олень отозвался, и даже не один. Послышались ответы с разных направлений. "Михаил, выбирать тебе, - зашептал Петрович - только ты в свой ночной прицел сможешь оценить рога и решить -стрелять или нет". Петрович с хрустом сломал несколько сухих палок.
"Пусть олени знают, что их здесь ждут для поединка, пусть поторопятся, а то скоро совсем стемнеет", - прошептал он. Все замерли в ожидании. Было видно, как волнуется Михаил. Петрович "провабил" еще раз, но только взял при этом более высокую ноту - этим самым, он дал понять оленям, что здесь их ждет на бой молодой самец - храбрый, но малоопытный боец. "Это, чтобы не насторожить, не спугнуть противника, а то может и не выйти на схватку", - пояснил Петрович. Вдруг, совсем рядом, на опушке раздался олений хрип, переходящий в низкий рык. Мы осторожно пошли на звуки. "Скорей смотри в свой прицел, считай отростки, а то в бинокль уже плохо видно. Смотри, слева еще один выходит, и они идут на друга. Да, это же мы их стравили. Ну, кто из них?"
Могучие бойцы сошлись, издавая низкие звуки - то ли хрипы, то ли стоны. Рывок вперед и рога одного со всего размаха ударили по рогам другого. Мы снова заворожено смотрели на этот поединок. На фоне вечерней зари мы наблюдали упирающихся друг в друга диких быков, яростно сопящих и не видящих ничего, кроме сию секундного личного врага, пытающегося отобрать любовь олених. Наконец, один из оленей не выдержал, дрогнул и убежал.
Победитель гордо стал ходить по поляне, посматривая, нет ли еще кого-нибудь, кто бы захотел посягнуть на его оленью честь, кто бы усомнился в его праве продолжить олений род. Но никто больше не вышел. "Ну что, будешь стрелять? А то и этот уйдет, и нет никакой уверенности, что "твой" олень вообще выйдет на бой. Смотри, какие чудесные у него рога. Они украсят любую коллекцию. Ну, что решил?", - прошептал Петрович. "Нет, давай еще поищем, а этот красавец пусть еще поживет, порадует оленух. Может быть, сможет своирога до "золотых" дорастить", - уверенно произнес Михаил. До самого восхода солнца мы надеялись на выход нашего "золотого" оленя, "вабили" до самого позднего утра, но никого, к сожалению, мы больше не увидали.
Очень уставшие, но полные впечатлений, мы возвращались на егерский кордон. Молодые егери снова ушли в поиск "нашего" рогача, а мы неторопливо шли, переговариваясь в полголоса, обсуждая ночную охоту. Мы были полны ярких впечатлений и, намечая охоту на следующую ночь, совсем не обращали внимания на окружающие нас угодья. Вдруг, Петрович зашикал а нас и резко поднял руку. Мы мгновенно присели и стали оглядываться. Перед нами лежала кочковатая луговина, на противоположной стороне которой виднелись заросли орешника. Перед этими кустами стоял красавец олень к нам спиной и мотал головой с громадными ветвистыми рогами.
Ветерок дул в нашу сторону и мы, не торопясь, в бинокли, а Михаил в свой прицел, затаив дыхание, придирчиво разглядывали оленью "корону". "Он, конечно же, он. Почти рядом с кордоном. Расстояние, правда, предельное. Михаил, не спеши, аккуратно, у тебя только один выстрел. Должен попасть, иначе он уйдет очень далеко". Михаил долго "пас" зверя в свой прицел и только когда олень развернулся к нам боком, нажал на спусковой крючок.
Сидя у камина в кабинете Михаила,на одной из стен которого красуется медальон с могучими оленьими рогами, мы часто вспоминаем эту охоту, все волнения, связанные с добыванием этого "благородного", во всех отношениях, зверя. При предъявлении этих великолепных рогов на различных выставках, Михаил всегда получал достойный приз, а оленья "корона" - всегда высокую оценку. И все мы сходимся во мнении, что этот "королевский" олень был добыт Михаилом только потому, что он не стал "валить" в охотничьем азарте встреченных нами более молодых, столь нужных для воспроизводства оленьего стада, быковоленей и как настоящий охотник проявил хладнокровие и выдержку, уважение к закону и любовь к Природе.

Леонид Лясковский