Rambler's Top100
Яндекс цитирования
 

Сон в руку


Гена проснулся легко. Уже открыв глаза и перебирая в мыслях подробности сборов на рыбалку, он подумал, что спал, не просыпаясь, значит, будет клев. Он для себя давно усвоил эту примету: если спится спокойно, не ворочаешься в бессоннице и не просыпаешься несколько раз за ночь, значит, будет клевать. И уж совсем наоборот, когда ночью не спится: хоть какую приманку и прикормку в лунку ни сыпь - клева не будет. Даже на самых проверенных и надежных точках клева не будет. И никакие сверхуловистые блесны и балансиры не помогут. Это нехитрое правило раз за разом подтверждалось его рыбацким опытом, и сегодня мысли об удачном клеве подгоняли и бодрили его. Конечно, он теперь на пенсии, ему можно пойти на рыбалку в любой день. А раньше - как с субботы на воскресенье, так всегда и бессонница. Гена мысленно порадовался за всех сегодняшних рыбаков. У него даже мыслей не было, что у кого-то была сегодня бессонная ночь, он всегда думал, что у всех самочувствие такое, как и у него, и у всех сегодня будет удача.
За окнами в предрассветных сумерках слышался глухой гул. Это рыбачки уже тащили на длинных веревках свои фанерные рыболовные ящики по обледеневшей зимней улице поселка, направляясь в сторону Волги. Гена не очень торопился. Он привык собираться на рыбалку основательно, брал с собой все только нужное, а нужнее всего была коробка с блеснами. Вчера он отобрал из своих запасов самые, как он полагал, уловистые. Гена наскоро позавтракал, сложил в рюкзак вчера же приготовленную еду, оделся, взял бур и вышел на улицу. Градусов пять-шесть мороза, оценил он. Конечно, это заключение Гена сделал не на пустом месте, прогноз погоды вчера он слушал раз пять. Ритмичным шагом он направился к черневшему лесочку по натоптанной тропинке. Он держал путь на Морквашинское. Это название теперь уж вряд ли кому и известно, но Гена застал в детстве и "старую" Волгу. И он знал наперечет все озера напротив деревеньки Займищи, озера, которых уже нет, а все они и есть теперь пойма "большой" Волги. Он направлялся к той паре лунок на Морквашинском, из которых уже достал несколько щук. Он не торопился, он настроился на щучий жор. Кому-кому, а ему ли не знать, что щука охотится на свету. Она находит себе добычу глазами и потому ночью или в сумерках клевать не будет. Вот судак или берш - те в сумерках страсть как любят охотиться и клюют хоть днем, хоть ночью.
Геннадий пересек железнодорожные пути. Тропинка чуть угадывалась меж снежными сугробами, но направления не спутать. Идти и идти вдоль шоссе, ведущему к мосту через Волгу. Ходу до заветных лунок чуть больше часа в бодром темпе. Хорошо, что рыбачки протоптали тропинку вдоль шоссе. Почти все ходят рыбачить на русло Волги выше и ниже моста. Там всегда можно разыскать и натаскать бершей. А если повезет, то и судачка можно "уговорить". Но рыбалку около моста Гена решил оставить на вечер. Около моста можно ловить хоть всю ночь: в сумерках зажигается освещение на мосту и лампы освещают лед. Красота. Морквашинское было пустынным. Геннадий быстро отыскал свои лунки, основательно разбурил, расширил их и расположился просторно. Он всегда так располагался, большим треугольником, шагов по двадцать каждая сторона. В вершинах кинул ящик, пару удочек и бур. Теперь каждый, кто захочет забуриться рядом, вряд ли пересечет его границы. Не обурят, подумал Гена. Гена любил хорошие, как ему казалось, снасти. А это означало, что их и делал, и настраивал он сам. Катушки на зимней рыбалке он ставил только безынерционные, с тонкой плетенкой. Хлыстики уже давно сам не точил из винипласта, как приходилось раньше, а ставил карбоновые, конусные, магазинные. Ручки от старых ненужных спиннингов. Друзья говорили, тяжеловаты такие снасти, целый день блеснить рука устанет. Но Гена знал, что фрикцион на катушке всегда его выручит даже при очень тонкой леске. И потому ловил только с мини-"мясорубками". Конечно, обычно ловились все-таки бершики да окуни меньше полукилограмма, но ведь каждый, идя на рыбалку, ждет чуда и надеется поймать свою царь-рыбу.
Гена блеснил на автомате. Он хорошо "слышал" блесну на шестиметровой глубине. Он чувствовал ее легкое вздрагивание, когда резко подбрасывал хлыстик и почти физически ощущал, как серебристая пластинка с тройником, опушенным красной шерстинкой, плавно уходит далеко от лунки, когда он отпускал ее ко дну. Гена проверял все горизонты, изменяя отпуск лески, но блесну не менял. Он сильно надеялся именно на эту самоделку, спаянную из серебряной и медной пластинок. По большому счету, одной блесны достаточно, если в глубине стоят или бродят щуки. Четкий прижим пружинки на конце удильника он не пропустил, и на льду уже извивалась полукилограммовая щучка-травница. Сразу возникло ощущение если не тревоги, то вопроса: а что делать? Таких недомерков он всегда отпускал. А если больше не поймаешь? Клев - штука непредсказуемая! Но все-таки решительно протолкнул щучку в лунку - пусть живет.
Солнце поднималось все выше. Генка менял лунки и блеснил то на одной, то на другой. На этот раз прижима не было. Просто засвистел фрикцион. Инстинктивно Гена подсек, фрикцион отчаянно взвизгнул. Так, на постоянно срабатывающем фрикционе, Гена то подтягивал, то отпускал рыбину, все больше утомляя ее. Наконец он осторожно выбрал леску руками, и в лунке показалась щучья морда. Голова щуки вся торчала из лунки, щука открывала и закрывала пасть. Гена смотал леску внатяг, сунул левую руку в валенок, где у него всегда хранился маленький багорик из нержавейки, быстро переложил удочку в левую руку, а багорик в правую и смело подцепил щуку багориком за "подбородок". Так, во всяком случае, ему показалось. Но щука зубами схватила Генку за руку и сжала челюсти, словно крокодил. От боли Гена расслабился, и голова щуки вместе с рукой Геннадия опустилась в лунку. Рука оказалась в щучьем капкане. Разжать челюсти щуке не получалось, края лунки не пускают. Вытащить щуку, вцепившуюся в руку, тоже не удавалось. Боль была страшная. Он пытался подцепить щуку багориком левой рукой, но багорик выскользнул в лунку, некоторое время был виден в воде, а потом исчез. Генка пытался зацепить пальцем свободной руки щуку за жаберную щель, но длины пальца не хватало, а рука в лунку не проходила. Генка стоял на коленях над лункой и думал, что же делать. У него был телефон, но его еще надо достать одной рукой набрать номер. Некоторое время он пытался это сделать, но потом отказался. Он стал кричать: "Эй! Кто-нибудь!". Потом кричал: "Мужики-и-и! Мужики-и-и! А-у-у-у! Помогите-е-е!"
Так прошло минут двадцать, а то и поболее. По тропинке вдоль шоссе шли рыбачки, они то и услышали Геннадия. Пешни, как оказалось, у них не было. Пришлось ждать, когда один из них сбегал под мост и принес у кого-то взятую складную пешню. С ним прибежали еще несколько рыбачков, поглядеть на случившееся. С одной стороны они накрыли руку Геннадия толстой меховой рукавицей, чтобы нечаянным ударом не испортить руку, быстро раздолбили лунку и вытащили щуку. Она была уже еле живая, но пасть ей разжали с большим трудом и освободили Геннадию руку. Как оказалось, щука весила десять килограммов и сто граммов была длиной метр и пятнадцать сантиметров и в обхвате самой толстой части брюха 65 сантиметров.
Раны на Генкиной руке долго не заживали. Прошло больше четырех месяцев, прежде чем он снова вернулся к рыбалке, и была эта рыбалка уже по весенней воде.
А примета подтвердилась. Если пред рыбалкой спишь хорошим сном и не ворочаешься в бессоннице, не просыпаешься несколько раз, значит, клев будет отменный. Не верите? Так до Волги рукой подать, за чем же дело!

Михаил Хусаинов

 
© Интернет-журнал «Охотничья избушка» 2005-2016. Использование материалов возможно только с ссылкой на источник Мнение редакции может не совпадать с мнением авторов.