1

В дверь постучали; сорвался со своей лежанки в каминной комнате дремавший курцхаар Алдан и забрехал в прихожей. Дед Кузьмич поспешил на сигнальный лай охотничьего пса. На крыльце, за туманным облаком вырвавшегося наружу теплого воздуха стоял дальний сельский сосед, более знатный против Кузьмича счётом годов и глубиной морщин дед Тимофей: в фуфайке ватной рабочей, с седой щетиной на щеках недельного подроста; на голове одна на другую небрежно натянуты две простенькие вязаные шапочки - морозно, стало быть, на предмартовской улице.
- Заходи, уважаемый, - приглашает Кузьмич.
Дед Тимофей устремляет взор на запорошенные снегом ноги свои в старых валенках с колошами, топчется на месте, похоже - раздумывает: надо ли заморачиваться с веником?
- Да ладно, здесь, во дворе тебя подожду. Чего мне в доме-то делать… Не рассиживаться, по делу пришёл.
- Ну, смотри… Сейчас выйду, - Кузьмич затворяет дверь, наскоро одевается. Деда Тимофея валенки привели за обещанным кроликом - договорились мужики несколько дней назад об обмене длинноухими головами для обновления кровей при случайной встрече на узкой снежной тропке короткого, через замёрзшее в кустарниках болото, зимнего пути к сельскому магазину.
С высокого крыльца на расчищенном от снега подъезде к дому Кузьмич увидел вишнёвую "пятерку": Наташа-почтальон с мужем за рулём почту привезла. Дед Тимофей уже старчески шмыгал колошами к ним - его Наташа окликнула и от почтового ящика, он на калитке укреплён, в сторонку отозвала. Кузьмич направился прямиком к машине.
- Ну что, Андрей, готов к охоте весенней? - обращается на ходу к мужу почтальонши, выглянувшему через приоткрытую водительскую дверцу.
Наталья и дед Тимофей что-то обсуждают одаль, у зарослей голой сейчас сирени в палисаднике перед соседским домом.
- Я всегда готов: ружьё за плечо - и вперёд! - бодро отчитывается охотник, выбираясь из салона и пожимая протянутую для приветствия руку. - Крякуху только в сарае словить да в кузовок усадить остаётся…
Лицо у Андрея веселое веснушчатое и усатое. Лет сорок мужик по земле время личное без скуки отсчитывает.
- А их у тебя сколько? - вкрадчиво интересуется Кузьмич.
- Че-тыре… - укрутив радость в тоне, уже не бодро провещал Андрей. Заметно: не хотелось светиться информацией - зачуял, что вопрос способен потянуть лишние последствия. Однако вырвавшаяся цифра уже прозвучала, надо красиво выпутываться: - Да вот одна только хорошая, для себя оставил, - теперь вполне уверенно заубеждал он. - А остальные так манят... что вороны с испуга с полей разлетаются! Видал, небось, вечерами огромные чёрные стаи в поднебесье кружат - вот как раз то самое: мои подсадные кряканьем во дворе всё живое с округи погнали! А то и вовсе помалкивают: слуха с нормальным голосом, думают, что ли, нет у них и голосить потому стесняются? Они помесные с домашними, крупнее нормальных кряковых, и орут оттого намного грубее. Когда орут. Да и не орут они, считай, говорил уже. Редко очень. Разве что зимой в сарае забунтуют, если в холод раньше срока проголодаются. Не-е, никто к ним не сядет! - аргументировано подвёл Андрей к предупреждению возможной заявки и не обидному отказу на случай просьбы о временном пользовании подсадной.
Ох, и предусмотрительный в деревнях российских народец обитает - за поворот в разговоре так и норовит на пользу свою упредительно заглянуть!
- Удивительно-то как, Андрюх: от одной пары потомство, а хорошая одна - только та, что для себя! Остальные же... Чу-у-дит, порой, природа! Но хоть с одной хозяину повезло! Или, может, ты через чур разборчив? Жена вон моя утром сегодня заявляет: "Всё бы ничего, да упругость не та!" А я попробовал, ткнул вилкой слегка - по мне нормальная упругость! Для какой надобности твёрже-то под старость лет ей желать? Молодым - другое дело!..
Андрей какое-то время размышляет, потом решается детальней поинтересоваться подоплёкой Кузьмичёвой аргументации:
- Не понял: у кого не та упругость? У тебя иль у неё? - он даже голос от любопытства несколько приглушил.
- У холодца. Вечером вчера залила, а сегодня отведала и упругость ей не подошла. А по мне - нормально! И вкусно, и челюсти немолодые сильно напрягать не обязательно. Так и с неугодными тебе подсадными, - напирает Кузьмич. - Тебе - не то, а мне, может, как раз придётся! Потому, вот приедешь домой и "галку" где-нибудь на видном месте поставь. В туалете, например, на уровне глаз, чтоб каждодневно обозревалось и автоматически напоминалось: крякуху самую помесную и самую безголосую первым в стране, Андрюх - в стране!.. - Кузьмич возвысил в знак важности события руку с выставленным в небо указательным пальцем, продолжая при этом вещать без остановки, будто страшась допустить разрыв в убеждающе-принуждающей речи, - любезно у тебя я попросил! Уж прибереги, не отдавай другим. Не пожадничай, не откажи! Да и как ты пожадничаешь, ты ж не жадный!
- Кузьмич, да я ж говорю... - приложив руку к сердцу, пытается встрять Андрюха.
- Погоди, дед не всё сказал, а то с потока мысли собьюсь... - движением ладони останавливает контраргументацию Кузьмич. - Так вот, как о широких душах говорят: "Всё отдам - гармонь оставлю!" Правда, для тебя, как охотника, манная утка и есть "гармонь", выходит - как раз её у себя и оставишь? Но я ж не последнюю и не единственную цыганю! К тому ж - худшую. Чтоб отвязаться от меня как проще - удели уж одну условную крякушечку!? Знаешь ведь, я тебе плохого не посоветую! Потому как сам большей частью хороший. Но, когда страсти охотничьей дело касается - таким уж я недогадливо-настырным становлюсь... Не порть меня, пожалуйста. Сам в таком разе мучаюсь: и тебя, и себя от настойчивости неудержимой моей сейчас жалко делается! Хоть - навсегда и не за деньги, хоть - напрокат и просто так возьму. Я оттого на утку какую-никакую заявку тебе творю, что вдруг начальство охотуправления опять замудрит, в главную головёнку их мысль шальная засунется охоту весеннюю только с подсадной разрешить, а не с чучелами и манком, как прежде на Руси альтернативно дозволялось. Потому нам с напарником Лексей Лексеичем, дабы на болоте с ружьецом законно в спокойствии посидеть, всего-то и надо, чтоб помесная твоя живой была. Остальное: поёт - не поёт, на кого и чем похожа - на папу местного или на маму залётную - нам с Лёхой неважно.
Кузьмич было умолк. Андрей улыбался, расшифровывая привычную словесную атаку охотника-односельчанина. Он и сам при весёлом настрое не прочь время от времени в вольных рассуждениях для развития речи озорными монологами поупражняться.
- Я вообще-то до разговора с тобой, - продолжил атаковать Кузьмич, - думал у соседки Клавы индюшку на болото для охоты на селезня в качестве подсадной попросить, но она их порезала уже всех! В январе ещё. Да и большеваты они, "страусы слюнявые" её: тащить по распутице весенней чёрти куда в поле на горбе тяжеловато было бы. Представляешь: сверху из рюкзака голова испуганная на шее длинной торчит и вертится, а снизу ходули головы суматошной той костылями выпирают - пришлось бы прорези для "шасси" в мешке заплечном делать, вещь портить, иначе индюшка в нём не уместится. Они у Клавдии гиганты были.
- Хваток тебя быстро со "страусом" на болоте огулял бы! - улыбается Андрей. - Ты ж не дроф охотить патроны крутишь. У нас, к тому ж, их и нет давно.
- Отспорили бы. А что не так? Они в приказе пере-мудром своём настрочат шаблонно, как и всегда: разрешить охоту с подсадной. А кто она такая, подсадная эта? По рассказам других ориентироваться придётся, да самим догадываться! Ну - живая птица женского рода. Пожалуйста, скажу, щипуны протокольные, проверяйте - клюётся натурально! И универсальная - всех подряд так и манит, будто потомственная "валютная". Иной раз, глядишь - вороньё берёзу перед домом соседским сплошь облепило, стоило только подсадной этой с индюшатами во дворе без охраны дворовой - палкой вооруженной бабки Клавы - оказаться...
Андрей улыбается, внимает Кузьмичёвой трепотне.
- Смотрите, скажу, - углубляется в рассуждения Кузьмич, - егеря: чуть на привязке в воде потренировали маленько - разве птица в мокроте не обвыклась? В болоте сейчас выживает - и не болотная!? Противоречие факту будет тогда! В окончательное доказательство, что подсадная она ещё и по сути, скажу: вот изображение на дисплее фотоаппарата - птица под насестом! Сличайте - она самая, с той же эксклюзивной висючкой под носом! Насест, у любого в деревне спроси, известно - место птичьей садки! Значит: на фотографии - птица под насестом, под садкой - под-сад-ная, выходит, она! Какие ещё вопросы, скажу, будут? С подсадной я, живущей, как видите, уткой в болоте!
- Но не утка же! Не водоплавающая! - ввязывается в словесную игру Андрей.
- По Энштейну можно возразить так: все утки - водоплавающие лишь относительно. Любой гантель на шею повесь - не долго поплавком на поверхности да происхождением перепончатым кичится сдюжит. А с другой стороны - на пенопласте и индюшка поплывёт! В мире условностей много! Пингвины вон летать не пожелали и что их гордого звания птицы за то лишили? А мы ведь привыкли, что птицы непременно летают! Нашей же подсадной и плавать-то, по сути, не к чему: надобна птаха для весенней охоты; а в пору эту немало в поле найдётся луж, где длинноногой красаве Клавиной по колено. И чего ей тогда плаваньем заморачиваться, как и пингвинам учиться летать? Ну, а не утка? Утка она у нас! И с большой, я бы сказал, буквы!
- Какая утка!? Сам только что индюшкой прозвал! - смеётся Андрей.
- А мы с Лёшкой Уткой её прямо при тебе и наречём! Тебя ж и крёстным на именинах быть приговорим. Как раз и свидетелем сделаешься, если одну из своих трёх оставшихся ущербных не одолжишь. Будешь с нами по судам против охотнадзора веками мотаться - подтверждать, что птицу и впрямь Уткой кличут. Ещё и подписки об ответственности уголовной за уклонение от дачи показаний в дрожи нервной подмахивать замучаешься. Засудишься - хрен в положенное время помрёшь! Мы ж ведь каким именем захотим, так хоть кого в государстве родном, слава богу - свободном теперь, право называть с недавних пор получили. Известный Вольфович - козырное свободе сей доказательство: "Яблоко" - огрызком нарёк! И народ указание принял - известно как голосует! Да… А мою собаку взять: как десять лет назад Алданом я её посчитал, так с именем якутским по сей день сутки по земле пёс и перекатывает. Все его так только и кличут! А разве кобель мой река таёжная или город одноименный на ней?! Никакого сходства! Но страна имя признала: даже в строгой книжке, где про прививки от бешенства прописывается - властями ветеринарными Алданом пёс поименован! Да что там пёс: гусей да лебедей взять - разве они утки?
- Ну, нет, конечно, - мнётся, ожидая подвоха, Андрей.
- Вот и я говорю, что не то совсем, а по науке к семейству утиных относятся!
- Да ладно… - явно не верит охотник.
- Железно, говорю! Когда я своим пацанам по-крупному врал?! Семейство утиных - сто пятьдесят видов по белу свету, есть и нелетающие! Недавно читал. И лебеди, и гуси - из семейства утиных! Как тебе это нравится?!
- Правда, что ли?
- Да ты и сам намёк на то с детства помнить должен, со сказки "Гадкий утёнок". А там ведь о лебеде молодом речь шла. Видишь, как в действительности неожиданно и невероятно порой выходит, если по-научному к проблеме подойти! Вот и в нашем случае: индюшка - в натуре относительно водоплавающая подсадная птица по имени Утка. Всё формально соблюдено: и подсадная есть, и Утка она! А уток, которых охотнадзор в приказах и путёвках своих неуважительно с маленькой буквы прописывает, ещё неизвестно - на каком основании и правильно ли областные умники так кликать птиц этих стали?! Вон учёные иностранные - все другими словами под картинками схожие силуэты именуют! И не нашими буквами - латынью! С этим местным разнобоём с мировой наукой ещё разбираться и разбираться. Иногда переводчики такое напереведут… Золушку, к примеру, взять - нам перевели, что хрустальную туфельку на балу потеряла, а в подлиннике на родном языке посмотреть коли - так всего-то меховую! Тапок обычный из шкуры, а не ценность!..
- Да ну?!
- Я тебе говорю! Так что, не так просто всё, как начальнички от охоты, от чаяний людских оторванные, в неге кабинетной монотонить заученно привыкли. Ладно, чего уж теперь, порезала индюшек Клава… Не пригодятся рассуждения мои.
- Как продумано-то, - улыбается Андрей.
- А как же! - соглашается Кузьмич. - Наши проходы через их просторные правовые прорехи, недомыслие и противоречия внешне важноголовых проложены! Ведь нормативно установленного и потому официального толкования понятия "подсадная утка" у охотнадзора нет! Ни в каком правовом документе не определено: "Подсадная утка - это…" - ну и дальше, как положено у юристов, через род и видовое отличие определение недвусмысленное сформулировать. Не удосужились! А коли нет - как хочешь, стало быть, каждый, так и понимай смысл двух увязанных слов "подсадная утка". Они - так устно считают, мы - по другому мыслить можем, и никто ни для кого мнением своим юридически не обязателен, потому как каждый по-своему только для себя и прав. Свобода понятию в сём вопросе у нас сейчас! Как и в тюрьме - там тоже большинство по понятиям живут. А у них и вовсе "подсадной уткой" зека-стукача величают. Значит, и с ними охотники на болоте постреливать вправе!? А врачи и любой другой медперсонал взять, так те вообще с уткой, что в стационарах у больных под кроватями "пасутся", к шалашу поохотиться припереться сообразят! На неё ж не только ложиться, но и садиться можно… Чем их утка не подсадная?
- Скорей - подзадная она! - возражает Андрей.
- В букве одной разница тут хоть и усматривается формально, - соглашается Кузьмич, - но нужный смысл не страдает и при таком варианте попытки вставить медицинским охотникам "палки в колёса", поскольку при подсаживании второго зада на эту же "птаху" она с очевидностью из одноместной подзадной становится коллективной подсадной. После фиксирования такого факта - актик простенький и надо-то всего двум-трём охотникам в свободной форме составить - с каждой подобной уткой всем, успешно подсевшим на данный прибор, вместе охотится вполне допустимо! Разве не логично? При тяжбе данное обстоятельство наглядно и уверенно доказывается экспериментально. Подружней только охотничкам держаться надо и права свои настойчивей отстаивать. Видишь, сколько неправедно угнетённому братству нашему перспектив при дотошном подходе к теме открывается?! Пусть радуются начальнички от охоты нынешние, что на их протоколы о "нарушениях" с самодельными обвиняющими "понятиями" юристы толковые пока не часто реагируют! Охотначальники на что привычно уповают: в суд, дескать, придёте - а там в мантиях люди их, благодарные за путёвки бесплатно-поощрительные, сидят-дежурят!.. Вы в прокуратуру - и там опять свои, за лицензии на копытных обязанные… Ладно, обломаются ещё - народ грамотней и смелей становится. И до Страсбургского суда тропу через правовое охотничьей бездорожье российское проложит. Ну что, про помесную-то договорились?
- Договорились, - весело кивает Андрей.
- Что и требовалось доказать: если с человеком по-человечески - много чего достичь можно! Ну а крякать за безголосую твою сами уж из шалашей станем. Они ж про кряк в приказе пока ни гу-гу: кто заливаться должен - непременно сама она, мы, или молчком всем средь кочек да кустов сидеть позволительно? Раньше-то, когда с чучелами охотиться дозволялось - всех с ружьями на болоте крякать строго настрого власти принуждали! Сидят, бывало, мужики по весне в шалашике, в грязюку приболотную сапоги, а то и зад в задумчивости отвлеченно погрузив, и крякают, крякают зазывно в тучи и туман… Лёшка, напарник мой, так во времена те губами и языком наловчился селезней и не только их скликать!.. Сколько раз по вязкой как кисель пашне к нему охотнички на брюхе даже с соседней области к болоту, бывало, будто загипнотизированные приползали… Да-а! А он, как натешится видом крадущихся из-за региональной границы оттопыренных и обманувшихся камуфлированных задов "шпионов" ихних, конкурентов наших, из кустов красиво, будто пограничник из секрета, гордо ка-ак вскочит с достоинством, сверху на них вдруг как рявкнет: "Кря-кря-кря…" Столько мата понаслушался бедный Лёха, и я с ним, да и многие в соседних полях тоже - громко ползуны правду свою несогласием за излишнюю подлинность обманного кряка Лёхе изрекали! Он и сам языком этим бесстыдным безупречно владеет теперь! Обучился у весенних луж, да! Такой матёрый профессор стал! Без печатного текста лекции вещать по теме сей сложной способен! Подолгу. Правда, удивляюсь: как под кряки его его же и не подстрелили! Не поверишь, Андрюх, - боюсь с ним в одних кустах даже в отдалении присесть: по его схрону промажут, а в меня зарядом как раз ненароком и угадят!.. В этот сезон по пословице охотничьей зарёкся - с Лёхой на одном поле ни-ни… ни за что не сяду! Стрелки-то вокруг какие: если уж слуха нет ни хрена, коль на Лёху отовсюду чуть не колоннами по беспутице прут, может и глаза тоже… в раскоряку пристреляны! По Лёшкиным кустам наметят, а дробь ни за что соседу достанется. Мне! При Лёхе разве только в окопе в полный рост, как на фронте, зарыться вблизи рискнуть можно. На гуся когда, с общими профилями… Гранатку-то, думаю, на "осадку" натуральную его в засидку не бросят?! Хотя, от братвы тамбовской что угодно и без заказа давно уж в любой точке государства, да что там - на глобусе огрести реально возможно…
- Да-а, - соглашается, Андрей, - Лёшка языком владеет классно… Виртуоз! У него на каждые четыре слова - три, как на эсперанто, повсеместно известные. Но... запретные. Я с сыном как на горизонте его по тропке заячьей бредущим завижу - однозначно обхожу: рано мальчонку пока к Лёхе на расстояние слышимости подпускать. Вот школу закончит - тогда сам приведу: молодой мужающий деревенский мозг должен вовремя всю правду о скрытой житейской действительности Лёшкиными суровыми словами без утайки познать. Потом жить легче средь матёрого нашего времени мальцу станет! Надо же: выражениям таким нигде не учат, но знают их все, а Лёха, так вообще - в полях на досуге ишь какие обороты мудрёные образцово освоил! Кладезь секретно-известной "мовы" народной он, я бы сказал, теперь!
- У мата, Андрюх, Лёха полагает, - человеколюбивая предыстория! Так что сильно не оберегай пацана и сейчас от познания энциклопедии этой устной, - лукаво всматривается в реакцию собеседника Кузьмич.
- Человеколюбивая?! - ехидно усмехаясь, переспрашивает Андрей.
- Точно. Читал он где-то будто бы научное заключение о таком исследовании: первый человек, который мудро додумался неприлично обругать, а не раскроить привычно голову обидчика каменным топором - заложил мирные, даже - дипломатические основы цивилизации. Отсюда - мат, по Лёхе, гениальное, оберегающее человечество открытие! Представь, скольким миллиардам душ словесами такими жизнь вместо погибели за тысячелетия дарована! А мы их теперь не ценим!? Ещё и нецензурными, запретными нарекли. Вот скажи: ну не кровожадные головы ругательства спасительные применять не разрешают?! Запретители русского мата - считай, враги народа, даже всей цивилизации, получается. Иностранцы им ой как любят другой раз перед соотечественниками покрасоваться!..
- Да-а! - Андрей крутит головой. - Каков у матерщины гуманный выверт обнаружился!
- Навсегда уточку вам не дам, только на прокат, - вступает в разговор Наталья. Она вопрос с дедом Тимофеем решила, теперь высвободилась, подошла. - Навсегда жалко, я их столько кормила, кормила!.. А тут вдруг раз и дяде чужому!.. Нет уж - попользуетесь и вернёте! Ну, пока, Кузьмич, поехали мы... Почта - в ящике, - и почтальонша направилась к машине.
"Вот ведь, - подумал Кузьмич, - в стороне, с другим мужиком какой-то свой интерес баба раскручивала, а и здесь суть темы абсолютно точно ей отслежена и мимоходом в пользу свою вердикт однозначный вынесла! Без учёта мнения переговорщика мужа. Толи повезло Андрюхе, толи нет?"
Дед Тимофей тем временем приблизился к мужикам, встал возле, смирно дожидаясь Кузьмича.
- Замётано, - не торгуясь, вслед почтальонше соглашается Кузьмич. - А вообще-то, Андрюха, непременное требование подсадной на охоте совершенно непонятно; и на мой, не просвещенный думками охотначальства взгляд, не обосновано ничем. Какая при открытии весенней охоты перед охраной угодий задача стоит? Сохранить в разумных пределах селезнёвое поголовье! Так?
- Так, - согласно кивает Андрей.
- Ну, а если охотник на болоте в том же обязательном шалаше или другом укрытии без подсадной и без чучел молча мёрзнуть будет - селезней меньше на плёс к нему просто так прилетит и сядет?
- Меньше, конечно! - соглашается Андрей. - А то и вообще по нулям.
- Значит - и добыча селезней сократится, что природе не во вред! Так в чём же тогда полезная суть запрета и для чего с некоторых пор обязаловка: на охоту только с подсадной? Где городскому люду охотничьему птицу эту, много и духовито "струящую", держать? Я вот в деревне теперь живу, но курятник-утятник построить очередь так ещё и не наступила. А в весеннем поле, на болоте, на зорьке, средь оживающей природы после зимы с ружьецом посидеть аж до дрожи тянет!.. Ну и пусть с надеждой на малую удачу и понаслаждались бы засидкой мужики, лишь бы в укрытии были и по угодьям с ружьём, как в осенней поре, не шастали. Зачем же истосковавшихся нормальных людей пустым запретом от красы пробуждающейся бездумно отлучать и нарушителей из них искусственно мастерить? И разве высаженная подсадная исключает хождение по соседним болотам: привязал её и пошёл округу обтаптывать, если ненормальный... Вот таких ходунов и отлавливайте! Хотя и тут не просто - словили, а он: "А я подранка ищу-добираю!.." - и как доказать, что не так это на самом деле? Непростая задача?! Но коль вы госохотнадзор - учитесь объективные и неопровержимые доказательства браконьерства профессионально собирать, а не запрещать бездумно в собственное облегчение то, что природе и людям на пользу! Сложности доказывания - их профессиональная проблема. Не умеете, не осилили науку сию - стало быть исчерпали возможности персональные, не сделались профессионалами в деле порученном, не способными к службе оказались! Не тяните! Потому - уступите место другим, лучшим, господа!.. Что тут не так?
- Да всё так, - подтверждает Андрей, - только в последнее время для простых охотников правильного у нас не творилось и, похоже, в обозримом будущем не будет сотворено. Под богатеев охоту перекраивают. Для толстосумов специально оплаченные люди по-любому извернутся, чтобы безденежных охотников-зайчатников да утятников как помеху из угодий напрочь и начисто придумками изощрёнными выпихнуть.
- Довыпихиваются, если так и не сообразят что к чему… Всему есть предел. Охотники - народец не слабый, страстью озарённый до фанатизма. Умеют и маскироваться, и подкрадываться лучше всех… На фронтах охотников всегда особо ценили. С людьми не по-людски - не надолго "хозяевам" услада! А российских охотников не просто ограничивают, у них своё, привычное, родное в угоду Западу отнимают. Кто-то верно подметил: бойся ярости терпеливых людей.

Продолжение