Еще о пользе тщательности

   "Удивление и прискорбие". Точные слова нашел в статье "Охотоведам нужно консолидироваться" В.В.Арамилев (РОГ № 52,). Но именно эти же чувства чуть ранее побудили меня написать отклик (РОГ № 44) на его собственную статью "И снова об охоте и охотничьем хозяйстве" (РОГ № 36 ). Ведь, если охотоведы-"краснодипломники" в обсуждении острейших проблем позволяют себе быть небрежными и неточными - плохо дело в охотничьей отрасли.

   К сожалению, "Российская охотничья газета" не сочла нужным продолжать дискуссию, отказав в публикации этой статьи. Думаю, однако, что основная ее тема - обязательность стремления к достоверности и объективности - чрезвычайно важна для охотничьего хозяйства вообще, а в нынешней сложной ситуации особенно, и благодарю "Охотничью избушку" за то, что предоставила свои страницы для дальнейшего обсуждения.
    Скажу сразу: призыв В.В.Арамилева не трогать своих (критиковать только "далеких недругов") - это, на мой взгляд, призыв вовсе не к консолидации, а к круговой поруке. Охотоведы - специалисты, чье профессиональное суждение призвано помогать обществу и правительству принимать более взвешенные решения. И среди общепризнанных критериев профессионализма как сочетания компетентности и мастерства - использование наиболее достоверной информации, а также дисциплина мышления и изложения. Отрасль у нас маленькая, действующих охотоведов - немногие тысячи, а активно пишущих по небиологическим проблемам - всего лишь десятки. Все друг друга знают, и единственный надежный способ никого не задеть - молчать, причем всем без исключений. Это, по-видимому, нереалистично; потому сознательный отказ от соблюдения критериев профессионализма автором-охотоведом, выступающим в массовом издании, роняет авторитет остальных специалистов, и, следовательно, вмешательство любого из них в таком случае уместно. Возможно, кто-то полагает образцом корректности указание В.В.Арамилева на будто бы известного "всем специалистам отрасли" "человека, который отбросил охотничье хозяйство России как минимум на 10-15 лет назад". На мой же взгляд, это - невзрослое верчение фиги в кармане, к тому же безадресное: я, например, такого титана не знаю. Что касается длительной истории наших добрых личных отношений с В.В.Арамилевым, то она помогает мне отнестись к некоторым его советам как к приемлемому товарищескому подначиванию.
    Оставляя в стороне частности, остановлюсь на двух вещах, имеющих общее значение для современного охотничьего дела.
    Сначала - об основаниях тех или иных охотоведческих взглядов и концепций, на которых мы строим наши сравнения, оценки и прогнозы.
    В своем ответе на мою статью В.В.Арамилев защищает его право писать, что и как попало. Оказывается, построенную в настоящем времени фразу "в подавляющем большинстве своем американцы не охотники, а скотоводы" следовало понимать как исторический экскурс. То же - относительно утверждения, что население Германии "в большинстве своем не охотники" вследствие (вполне фантастического) ""уничтожения" сельских охотников".
    Он с полной серьезностью заявляет, что ссылка на мнение начальника одного из отделов ведомства одного из штатов США - достаточное основание для утверждений "о законопослушности американских граждан и критериях оценки браконьерства". Уверен, что аналогичные выводы относительно всей России, сделанные на основании беседы с одним из региональных служащих, мой коллега не смог бы воспринять как достоверные. Показательно, что в ответе он сам обесценивает ранее приведенные (без ссылки на источник) сведения монтанского чиновника, утверждая теперь, что уровень законопослушности определяется не процентом раскрываемости, а долей правонарушителей в населении. Это уже вернее, хотя и тут прямые межстрановые сравнения бессмысленны без сопоставления степени скрытности (латентности) правонарушений, активности и избирательности (селективности) их выявления и регистрации правоохранительными органами, а также количества и строгости наказуемых запретов в национальных законодательствах. Без этого данные об уровне охотничьей преступности, даже если бы В.Арамилев их привел, ни о чем бы людям, понимающим дело, не сказали бы. Например, доля охотников в населении США примерно в три раза выше, чем в России, поэтому трехкратное превышение американского уровня над нашим означало бы его фактическое равенство в расчете на одного охотника.
    В.В.Арамилев говорит: данные о том, что "в настоящее время" предприимчивые американцы приобретают земли для ведения охотничьего хозяйства, почерпнуты им из личного общения с такими землевладельцами Калифорнии и Монтаны, приступившими к этому бизнесу в 1980-1990-е годы. Пусть четвертьвековое прошлое - "настоящее время", но можно ли судить по нескольким представителям о многотысячной совокупности американских землевладельцев, ведущих охотничье хозяйство на своих землях? Здесь допущена общеизвестная ошибка вывода (вообще свойственная индуктивному методу, но, в данном случае, очевидная и с точки зрения простого здравого смысла) - если несколько встреченных жителей деревни носят фамилию Петров, то из этого не следует, что и все их односельчане тоже окажутся Петровыми (поэтому здесь, если нельзя опросить всех, лучше обратиться к данным последней переписи). Возьмись какой-нибудь охотник, поймавший в начале сезона несколько молодых самцов соболя, утверждать, что вся популяция состоит только из юнцов мужского пола, другие охотники над ним бы только посмеялись. Почему же охотовед, публикующий статью, рассчитывает на иную реакцию?
    А как реагировать на утверждение В.В.Арамилева, что "по Конституции США все охотничьи ресурсы там принадлежат не государству, а народу", после чего он предлагает нам "почувствовать разницу". Ну нет в Конституции США ни слова об охотничьих ресурсах ("природных" ресурсах, "дикой природе" и т.п.) и их принадлежности! Нет и никогда не было, в отличие от нашей: "Земля и ее недра, воды, растительный и животный мир являются достоянием народов, проживающих на соответствующей территории" (Конституция РСФСР 1978 года).
    Последние возможные сомнения относительно уровня достоверности представленных В.В.Арамилевым сведений развеивает его собственное признание, что приведенные им цифры оказались в записной книжке, были записаны "со слов специалистов зарубежных стран". Еще несколько веков назад распространение книгопечатания умалило роль странствующих дервишей в собирании и распространении знаний. Даже журналистов учат проверять сведения, так неужели для прикладных специалистов это требование необязательно, особенно, когда они на этих цифрах основывают далеко идущие выводы, намечают пути развития целой отрасли? Журналисту вольно, например, повторять за думскими деятелями (при этом, отмечу, тут же ссылаясь на них), что наш новый Закон об охоте - второй после царского. Но профессионал, пожелавший высказаться на эту же тему, может и должен проверить и сказать: нет, ребята - четвертый, похоже! На то он и специалист, а не собиратель и ретранслятор чужих мнений, кому бы они ни принадлежали.
    Даже семикратная ошибка в указании нижней границы доли частных земель и как минимум четырехкратная - в количестве штатов США с определенной их долей - не убедила В.В.Арамилева в ненадежности его путевых блокнотных записей: он настаивает на том, что "суть процесса, который характеризуют эти цифры, от этого не меняется". Но зачем тогда вообще нужны какие-то цифры? Это настаивание на правомерности игнорирования общедоступных количественных данных, на достаточности отдельных контактов для выводов о целом напоминает старую притчу о суждениях, которые вынесли семеро слепых мудрецов из ощупывания слона. Уткнувшийся в бок сказал уверенно: "слон - это стена", обхвативший ногу: "слон, несомненно, - колонна", и так далее. Естественно, общая концепция слона у них не сложилась. Даже простой житейский опыт, кажется, подсказывает, что только рассмотрение интересующего предмета целиком позволяет избежать ошибок, неизбежных при изучении его по отдельным фрагментам.
    Вот два авторитетных охотоведа, В.К.Мельников и В.В.Арамилев, не понаслышке знакомые с зарубежными реалиями, характеризуют американскую систему. Первый автор утверждает, что в охотничьем хозяйстве США - "полицейский контроль" (Beitrage zur Jagd- und Wildforschung, 2008, Bd. 33, s. 65), второй - что там анархическая вольница, бесконтрольная охота без оглядки на охотинспектора или охотпользователя. И оба, надо думать, полагают, что (по выражению В.Арамилева, к месту употребившего множественное число) "наше представление об американской системе охотничьего хозяйства грубо и зримо соответствует действительности".
    Однако, чрезмерное доверие к непосредственному впечатлению непрофессионально. Наблюдение восхода "грубо и зримо" свидетельствует нам о том, что "солнце встает". Мозг, однако, напоминает: на самом деле не Солнце встало, а Земля провернулась. Специалист не вправе отключать мозг, говоря о профессиональных проблемах.
Мнения В.К.Мельникова и В.В.Арамилева относительно американских реалий, как мы видели, оказались противоположными. Сходятся они в одном - американская система плоха и потому для России неприемлема.
    И вот это - второй момент, на котором стоит остановиться.
    Сплошное чтение текущей отраслевой прессы привело меня вот к какому наблюдению. Протесты против нового Закона об охоте в части обязательного минимума угодий общего пользования или против американской модели равнодоступной охоты, которой это, пусть и половинчатое, положение соответствует, обычно сочетаются с защитой или пропагандой практики охотничьих хозяйств, традиционной для европейской системы. Противопоставление это естественно, оно проявляется и в Европе, и в Северной Америке. Обе эти позиции заслуживают уважения, обе имеют неприемлемые крайности.
    Настораживает то, что защитники охотхозяйств нередко мимикрируют под независимых аналитиков. Представители современных российских охотхозяйств и их объединений, излагая свою позицию, нередко умалчивают о своей причастности к долгосрочному охотпользованию.
    Читатели РОГа, вероятно, помнят статью В.Б.Слободенюка "Такой закон нам не нужен", в которой он утверждал, что новый Закон об охоте приведет подавляющее большинство охотхозяйств, в первую очередь принадлежащих обществам охотников, к несостоятельности, и приравнивал это к разрушению охотничьего хозяйства в целом (РОГ № 29 за 2009 г.). Н.Леснов и я обратили внимание на то, что В.Б.Слободенюк сократил наименование своего почетного звания, опустив наименование наградившей организации - Ассоциации "Росохотрыболовсоюз" (крупнейшего объединения охотпользователей страны), и воздержался от указания на то, что он является членом ее высших руководящих органов (РОГ, №№ 35 и 39). Не будь этих умолчаний, читатели, естественно, восприняли бы его позицию как корпоративную; этого, очевидно, и хотелось избежать.
    В том же ряду, как мне кажется, и статья В.В.Арамилева. О чем он говорит? Американская система плоха, это мы уже (якобы) проходили, грядущая европейская хороша, но (почему-то) работать у нас не будет (я понял так, что Россия для нее пока недостаточно хороша). Потому "следует посмотреть на то, каким образом конкретные охотничьи хозяйства работают в современных условиях, проанализировать их деятельность, и после этого писать закон". Система управления, в которой коренятся все проблемы, должна, по его мнению, подстроиться под практику и потребности охотхозяйств.
    Но расскажи уважаемый Владимир Валерьевич читателям, что он возглавляет организацию, имеющую своё собственное охотхозяйство, им стало бы понятно, под кого автор считает нужным подстраивать закон. И не понадобилось бы предпринятое им в статье нагромождение ложных фактов и нелогичных доводов, призванное убедить нас в том, что везде плохо, а в охотхозяйствах (таких, как у него) - хорошо. Статью свою В.Арамилев начинает следующими словами: "Так кому верить? Городским "теоретикам" или "реальным практикам", которые создают и содержат охотничьи хозяйства для себя да еще и гостей приглашают?". Укажи он свой статус создателя и содержателя охотхозяйства для себя и гостей, ответ на этот вопрос был бы понятен сразу: верьте - мне. Не фактам, не логике, а мне.
    В защите и продвижении своих представлений различными группами заинтересованных лиц нет ничего плохого - из этой разноголосицы в ходе обсуждения и вырисовывались бы сбалансированные варианты. Проблема в том, что сокрытие, сознательное или нет, своей принадлежности к определенной группе нарушает этот баланс. Что видит читатель РОГа - наиболее массового охотничьего издания, представляющего максимально широкий спектр взглядов? С одной стороны, горячие выступления возмущенных охотников, зажатых чересполосицей недоступных для них угодий и обставленных барьерами в получении лицензий, с другой - техничные возражения представителей хозяйств, открыто защищающих свое право произвольно ограничивать доступ в "свои" угодья и назначать любые цены. Это, фактически, спорящие стороны. И когда в этот спор вступают те же хозяйственники, но под видом независимых аналитиков, это смещает баланс, создает ложное впечатление, что сторонние, непредубежденные оценки - в пользу охотхозяйств.
    Тут приходится иметь в виду еще и то, что в наших печатных дискуссиях фактически не участвуют государственные служащие. Действующий Федеральный закон "О гражданской государственной службе" запрещает им "допускать публичные высказывания, суждения и оценки, в том числе в средствах массовой информации, в отношении деятельности государственных органов, их руководителей, включая решения вышестоящего государственного органа либо государственного органа, в котором гражданский служащий замещает должность гражданской службы, если это не входит в его должностные обязанности". Поскольку при обсуждении острых проблем охотничьего хозяйства почти невозможно обойтись без высказываний относительно работы органов государственной власти, специалисты отраслевых органов обречены на молчание. Среди них есть сторонники обоих течений (меня, например, мой опыт работы в госучреждениях убеждает в одном, многих коллег - в обратном), но, в целом, должностная рутинная практика рассмотрения и заявок охотпользователей, и жалоб охотников не позволяет им полностью впасть в односторонность, предохраняет от черно-белого восприятия.
    Выпадение из публичных отраслевых дискуссий целого корпуса специалистов требует, как мне кажется, от тех, кто имеет возможность в них участвовать, повышенного внимания к объективности своих оценок и достоверности данных, на которых они основаны. Потому для меня неубедителен призыв В.В.Арамилева верить ему на слово. Хотелось бы фактов и логики.

Сергей Матвейчук, биолог-охотовед