На волка с подхода и скрадом

Охота с подхода индивидуальна, но если знать направления переходов и места днёвок, опытные охотники смогут комбинировать её с нагоном хищников на засаду. Расскажу об одной такой охоте.

   часть 1
   Как-то на Беллыкском нагорье мы с егерем-волчатником М.И. Дузинским после ночного снегопада прибыли на одну из чабанских кошар у подножья горы Тара. Здесь ещё две недели назад стая волков безнаказанно разоряла отары. Но когда мой спутник поймал в капкан матёрую волчицу, казалось, всё успокоилось. Однако чабаны сообщили нам плохую новость. Накануне ночью волки зарезали в кошарах пять овец. Не обращая внимания на собак и выстрелы, они утащили за речку в кусты двух. К утру с добычей было покончено. Ровная цепочка следов тянулась по свежему снегу в гору.
    По волчьим следам возле кошары и у останков добычи мой опытный спутник подробно описал ночное событие. Хищники пришли сюда до полуночи, до того как пошёл снег, волки наблюдали за кошарами со склона горы, потом обошли её полукругом со стороны малого загона, где находились пять выбракованных овец. Порывы ветра усилились. Завьюжило. Нападение волков было стремительным. Всех овец они убили в загоне, двух уволокли за изгородь. Лай собак и выстрелы отпугнули хищников, но как только всё успокоилось, они вернулись и утащили брошенных у изгороди овец за речку.
    Хищники питались обстоятельно, а насытившись, несколько раз отбегали в прибрежные кусты, чтобы спрятать в снегу мясную отрыжку. Пурга к утру стихла, небо прояснилось. Сытые волки потянулись склоном горы на днёвку. Ночные следы припорошило, они едва различались, и только у останков добычи оставались чёткими. По рисунку следов и характеру мочевых точек егерь определил, что в стае был матёрый самец, три прибылых и самка-переярок.
    Итак, волки потянулись на днёвку. Они шли тяжело, утопая в рыхлом снегу. Зная, что сытые хищники залягут на днёвку неподалеку, мы взяли у чабанов лошадей и пустились вслед за стаей. Вскоре торная тропа вывела нас на старый тракторный волок толстой сухой лиственницы. По уплотнённому в снегу желобу от бревна стая устремилась вверх. Через километр в зарослях кустарника на водораздельном хребте стая разделилась. Три следа свернули вправо, но через 300 метров на чистом месте они снова вернулись. Стая потянула по гриве вверх.
    Проехав ещё немного, мы остановились. Боковой порывистый ветер постоянно менял направление. Волки, похоже, свернули на днёвку, возможно, они находились где-то рядом и могли нас почуять. Здесь мы и решили устроить на хищников загон. Егерь поручил мне зайти с подветренной стороны и стронуть волков с места.
    …Погоняю коня и, чтобы не подшуметь и не вспугнуть хищников прежде времени, объезжаю сопку большим полукругом. Выходных следов стаи нет. Спешиваюсь, привязываю коня и надеваю белую маскирующую одежду, поверх ичигов (чулки из белого конского волоса). Проверяю СКС, досылаю патрон в патронник. Вспоминаю наставления своего напарника: «На охоте трудись – не ленись. Опыт и знания охотнику дают как удачные, так и неудачные дни. Не торопись, не ломись напролом, когда этого делать нельзя, когда зверь может быть насторожен. Одно неловкое, неосторожное движение, малейший шорох одежды, а уж тем более треск сучка, – и только волков и видели». Приблизиться незаметно к чуткому зверю – настоящее искусство. Сделаешь несколько шагов – встанешь, осмотришься, внимательно обследуя в бинокль любой подозрительный холм или заросли кустарника. И снова шагаешь, стараясь ступать легко и осторожно, как кошка. При этом нужно постоянно следить за направлением движения воздуха.
    Медленно и осторожно переваливаю гриву. Так прохожу метров пятьдесят – впереди спадающий вниз, густо поросший кустарником лог. Разглядываю в бинокль кусты и, мне кажется, вижу серую тень. Да, на самой гривке, под деревом, матёрый волк на лёжке. Он поднял голову и оглядывается. Ниже ещё один, молодой. Крутится на месте, словно старается догнать собственный хвост: утаптывает «блюдце», чтобы лечь. Вот он плюхнулся в снег и сразу пропал из виду – в бинокль вижу только верх лобастой головы да треугольные уши. Где-то поблизости, невидимая, отдыхает вся стая.
    До хищников метров двести. Светит яркое солнце. Ночной ветер почти стих, только порывами он ещё налетает и иногда шумит в вершинах деревьев, осыпая с них серебряную кухту. Мучительно соображаю, что делать: стрелять с такого расстояния – верный промах. Вижу впереди, метрах в семидесяти между мной и волками, куртину из трёх разлапистых берёз. Решаю под их прикрытием осторожно приблизиться к волкам. Двигаюсь под порывы ветра, не сводя глаз с матёрого на гриве. Хочется идти быстрее, но нельзя.
    …Вот и заветные берёзы. Смотрю сквозь прорезь прицела: матёрый встал, приподнял голову и тянет по сторонам, видимо, что-то учуял. Плавно нажимаю на спуск. Волк подскакивает и скрывается за хребтом. Быстро перевожу ствол на «лобастого», который уже на широких махах уходит на гриву. Беру по ушам – волк на ходу зарывается в снег.
    Пробираюсь на гриву. Вижу окровавленный след матёрого, который бросился поначалу за стаей, но, чуя исход сил, тяжело потянул вниз по склону. Внимательно осматриваю склон в бинокль, но волка не вижу. Слышу за гривой треск выстрелов. Расчёт Михаила Ивановича оказался правильным: уходя от опасности, стая воспользовалась своей набитой тропой, стремилась к нему сама, не подозревая о засаде.
    Я вернулся к коню и верхом стал преследовать раненого зверя. Обессиленный, он ложился всё чаще и, наконец, я увидел его. Спешившись и привязав коня, я пошёл к подранку. Матёрый с трудом поднялся, весь подобрался, ощетинился, ощерив окровавленную пасть, угрожающе зарычал. Я выстрелил.
    Стащив волков в одно место, пошёл по их тропе вниз к напарнику. Михаил Иванович уже шкурил прибылого волка. Неподалёку, уткнувшись мордой в сугроб, лежала крупная волчицапереярок. И только единственный уцелевший из разбойничьей стаи, легкораненый прибылой, перевалив очередную гриву, удалялся густым осинником в долину речки Беллык.  
Охота скрадом
    Она может сложиться удачно на пересечённой местности при сильном встречном ветре. Некоторые охотники подползают к волкам на 40–50 метров и бьют картечью. Охотник И.Е. Гуськов из Новосёловского района Красноярского края однажды в буран сумел подползти к волкам на 15–20 метров и уложить сразу четырёх из браунинга.
    В волка на лёжке стрелять нужно, когда он поднимает голову, в свернувшегося в клубок – лучше повременить. Если хищников много, сначала стреляют в дальнего от охотника волка и сразу же переводят прицел на убегающего ближнего.
    Ещё труднее скрадывать волка на ходу. Это удаётся только на пересечённой местности. Нужно хорошенько рассмотреть окрестности в бинокль и, заметив бегущего волка, определить направление его хода и рассчитать место пересечения с ним. Оно должно быть удобное для обзора и стрельбы. Обходя хищника, нужно постоянно следить за направлением ветра, при этом передвигаться быстро, используя для укрытия складки рельефа. Здесь требуется умение хорошо бегать на лыжах, чтобы успеть перехватить бегущего зверя в намеченной точке.
    В лесостепи для лучшего обзора звери часто ложатся на открытом месте, на возвышенности. В этом случае для укрытия используют все неровности рельефа, куртины бурьяна, лесополосы. При этом волка далеко обходят по кругу и начинают подход к нему из-под ветра, но обязательно со спины, не торопясь подползать к нему по-пластунски. В тихую погоду подобраться к зверю сложно. Чем сильнее шумит ветер, тем легче. В снегу, в белом маскировочном костюме, лежащий неподвижно охотник малозаметен, видно только лицо, поэтому при охоте скрадом рекомендуется пользоваться защитной маской.
Охотник

Анатолий Суворов