Стрельба на охоте

Что бы ни говорили ханжи, утверждающие, будто главное на охоте отдых, любование природой и свежий воздух, а не добыча, любой охотник думает о трофеях. В глубине души каждый мечтает обстрелять на охоте своих коллег и стать королём охоты. На мой взгляд, это замечательно, и здоровая конкуренция придаёт охоте большую спортивность, азарт и увлекательность.

   Серьёзный охотник должен обладать двумя обязательными качествами - быть хорошим следопытом и метким стрелком. Если следопыта-профессионала можно нанять за деньги (ничего в этом зазорного нет), то попросить кого-нибудь стрелять вместо себя, значит быть не охотником, а коллекционером трофеев. Следовательно, учиться стрелять надо.
    Известны две системы обучения стрельбе на охоте: советская (именно, советская, а не российская) и американская. Советская зародилась в результате нашей постоянной бедности; малочисленности дичи, по сравнению с западом; небольшого числа богатых охотничьих хозяйств; различных ограничений типа суточных норм добычи.
    Советский папаша, решив приобщить сынишку к охоте, покупал ему одностволку и начинал брать на охоту. Сначала выстрел по вороне, затем, в зависимости от пристрастия отца, несколько выстрелов по подсевшим уткам или по подманенному рябчику. Потом выезд на зайчика, с одним выстрелом в сезон, и стояние на тяге, где, может быть, протянет один-два вальдшнепа. С возрастом приобреталась (чаще дарилась) двустволка, а выезды на охоту увеличивались количественно и, главное, качественно. Если отец имел определённый вес в охотничьих или административных кругах, то прибавлялся один выезд в сезон на копытных. В городах, где наличествовал стрелковый стенд и проводились коллективные бесплатные соревнования для всех желающих, в процесс подготовки добавлялась пара серий стрельбы по тарелочкам. Так медленно, с годами (практика-то мизерная) происходило становление молодого стрелка.
    Человек, в солидном возрасте решивший заняться охотой, пропускал стадию одностволки, при желании чаще посещал стрельбище, но в целом его подготовка шла тем же путём.
    Американский родитель сразу же вручает своему отпрыску многозарядный помповик или самый современный полуавтомат и сажает его в скрадок на гусей, выставив вокруг две сотни полнокорпусных чучел и снабдив тремя сотнями патронов, которые тот и расстреливает за день. Находясь рядом, старший охотник показывает, как надо стрелять, поскольку сам уже классный стрелок, имеющий многолетнюю практику такой стрельбы. Естественно, процесс подготовки стрелка ускоряется в несколько раз. На следующей охоте сынок занимает утиный шалаш, где от стрельбы раскаляется ствол, а дальше - поход в лес со стрельбой по оленям, на выбор. К примеру, на Аляске годовая лицензия на оленей стоит двести долларов. Параллельно на стрельбищах расстреливаются сотни патронов по тарелочкам. Многие имеют собственные стрелковые площадки.
    Немецкий егерь (могу судить только о восточных немцах) записывал сына в кандидаты в охотники для прохождения годичного стажа помощника охотника без права выстрела. Будучи кандидатом, сын ходил в загон, проводил учёт животных с вышек и т.д., а главное, учился стрелять в тире, не жалея патронов. Через год отец с сыном выходят в поле, где опять-таки без ограничений стреляют косуль, кабанов и оленей, проводя либо селекционный отстрел, либо для сдачи государству. На утиной охоте битая дичь так же сдавалась государству, поэтому и на ней патроны расстреливались сотнями.
    На заячьей охоте три-четыре десятка добытых зверьков на 5-6 охотников тоже были нормой, поэтому, как мы понимаем, научиться стрелять по зайцу немецкому мальчишке (и, кстати, девчонке) не составляло проблемы.
    В сегодняшней России, когда появилось много богатых людей и стало модным слыть охотником, большинство начинающих "претендентов на это звание" предпочитают американскую подготовку, а то и вовсе обойтись без обучения. Вот, к примеру, что сказал в интервью журналу "МастерРужьё" известный предприниматель Сергей Лисовский: "Когда мне подарили на день рождения первое ружьё, я сразу же отправился в Африку, чтобы настрелять как можно больше зверей и украсить свой дом трофеями, как у Павла Гусева".
    Так и большинство обеспеченных людей, причислив себя к охотникам, сразу покупают новейший полуавтомат, современный карабин с ночным прицелом и, наплевав на всяких куличков-зайчиков, едут стрелять гусей и кабанов с вышки. Недавно мне поведал один такой охотник, что ему не нравится загонная охота - то ли выйдет зверь, то ли нет, а на вышку ему обязаны предоставить проплаченного кабана или медведя.
    Очень быстро таким способом увеличивается количество серьёзных, на их взгляд, трофеев и, соответственно, растёт слава такого охотника в определённых кругах. И, кстати, искусство стрельбы при такой практике тоже растёт довольно быстро.
    Значит ли, что западная система подготовки лучше советской? Мой ответ - нет. Ведь именно в результате иностранной системы подготовки мы имеем тот контингент охотников, который дискредитирует саму охоту в глазах остальных людей. Именно эти "умельцы" стреляют на любые расстояния и по любой дичи вне зависимости от сезона. И не от жадности. Просто, став стрелками, они не стали охотниками. Как раз пропущенные кулички-зайчики не позволяют им понять всю прелесть истинной охоты.
    Я не осуждаю таких охотников, а жалею. Они не подозревают, сколь много потеряли. Им не довелось испытать радости от первой, пусть незавидной, добычи. Они не знают, что такое первая утка, первый заяц, первый вальдшнеп на тяге. Разве может человек, первой добычей которого стал жираф, испытать трепет от хорканья вальдшнепа и бормотания тетерева. Вздрогнуть от хлопанья крыльев вырвавшейся из-под ног утки или шлепка селезня около подсадной. Оценить стойку легавой или голос гончей. Всё это для них безвозвратно утеряно. В арендованных угодьях одного моего знакомого полно тетеревов, но у него не доходят до них руки, поскольку всё внимание уделяется охоте на кабанов (летом и осенью "на потравах").
    Поэтому, обращаясь к сегодняшним отцам, желающим приобщить своё чадо к охоте, рекомендую - не торопитесь подставить под ствол своего мальчишки слона, даже если у вас есть такая возможность. Не лишайте его радости пройти весь путь становления охотника от начала до конца. Одностволку, разумеется, можно опустить, не те сегодня времена. А что касается слона, то со временем и до него дело дойдёт, но сначала мальчишка пусть станет настоящим охотником.
    Теперь о практической стрельбе на охоте. Думаю, могу поговорить на эту тему, поскольку прошёл обе школы, начиная от одностволки в восемь лет и заканчивая сотнями гусей, добытых в Германии (рекорд 76 штук за утро), плюс 20 лет профессиональных занятий стендовой стрельбой. Для начала замечу, что все сказки о замечательных стрелках, попадающих всегда и в любую дичь, это действительно небылицы. От промахов на охоте не застрахован никто, но этим она и интересна. В любой момент на охоте может возникнуть ситуация, когда ни один даже самый замечательный стрелок не сможет ничего сделать. А просто стрелок (плохой охотник), скорее всего, сам себя поставит в такую ситуацию, либо это сделает зверь или птица. Другими словами, для достижения наибольшего эффекта от выстрела важен не столько сам выстрел, сколько правильно выбранный для него момент.
    Примеров тому множество. Скажите, почему так много промахов и столько подранков на загонной охоте по лосям? Разве трудно попасть в большого зверя на расстоянии 30-40 шагов. Поставьте макет лося в поле на 50 метров, и в него попадёт любой мужчина, даже не охотник.
    Отчего же промахи? Ответ прост: живой лось - это не мишень, а лес, где происходит загон, не чистое поле. Главная задача охотника (не стрелка) не подшуметь идущего на него зверя, напустить на верный выстрел, вытащить его на чистый прогал, оценить ситуацию (безопасность, соответствие предполагаемого трофея лицензии), а вот дальше включается стрелок.
    Недавно на загонной охоте мой товарищ, достаточно сильный стрелок, произвёл 8 выстрелов (с дозарядкой полуавтомата) по бегущим подсвинкам. Два упали, поражённые в сердце, остальные 6 пуль все (!) были в деревьях перед стрелком. Именно стрелком, так как получается, что охотник он никудышный. Многие охотники посмеиваются, что термин "досадный промах" в ходу только у стендовиков.
Конечно, какая досада может появиться у легашатника после промаха, например, по коростелю. Скоро собака поднимет другого, а нет - так третьего. А что вы скажете о такой ситуации? В 70-е годы мы с отцом ездили охотиться на лисиц с флажками к егерям Дубакиным. Всю предварительную работу делали они. Разыскивали свежий след, обходили зверя, зафлаживали и гнали, за нами оставался только выстрел. Добытая пушнина шла егерям в награду за труд, мы же получали удовольствие от охоты. Как вы думаете, имел я право на промах по зверю, стоимость которого в два раза превышала месячный оклад егеря? Дядю Витю Дубакина не волновали мои действия - зверь выставлен на номер и, значит, должен лежать. Промах по лисице в этой ситуации был бы не просто досадным, а истинной катастрофой. Я так дрожал, стоя на номере, боясь не только промазать, но и подшуметь лисицу, что теперь мне выход любого зверя не страшен. Вот это была школа.
    Охотники со стажем помнят, что означал промах по лосю на загонной охоте. Лицензия, вымученная целым коллективом годом трудов праведных, закрывалась, а стрелок покрывался несмываемым позором. Досадный же промах?
    Кстати, о лисице. На мой взгляд, это самый трудный для стрельбы в лесу зверь. Казалось бы, что сложного попасть в относительно крупного зверька дробью на 20-40 шагах. Для хорошего стрелка не проблема. Беда только, что хорошему стрелку и плохому охотнику лисица, скорее всего, не предоставит возможность выстрела. Нет более чуткого и осторожного зверя, когда он идёт из загона или под гончей. Малейшее неосторожное движение стрелка, лёгкий шорох или скрип снега - и она исчезла. Только что была здесь, бежала - и её нет. Можете стрелять по ёлкам, сугробам, туда, где секунду назад была лисица, её вы больше не увидите. Такую же картину можно наблюдать на волчьей облаве, только здесь ценность добычи несоизмеримо повышает ответственность за выстрел.
    Сидишь у привады, караулишь лисицу или волка - и вот зверь появился. Остаётся поднять ружьё, прицелиться - и он твой. Медленно поднимаешь ствол, но вдруг в ночной, мёртвой тишине раздаётся предательский скрип сидушки, лязг антабки на неснятом погоне, хруст замёрзшей куртки - и всё: была мишень для стрелка, и нет её. Такой же казус может произойти на медвежьем лабазе во время охоты "на овсах", на кормовой кабаньей вышке и т.д. Не хватило терпения, закурил - и вся твоя стрелковая подготовка коту под хвост. Иногда говорят, мол, вот замечательный стрелок, я видел, как ловко он сбивает осенью уток влёт из шалаша. Должен заметить, что стрельба по уткам и гусям одна из простейших на охоте. Проще может быть только стрельба коростелей и молодых тетеревов из-под стойки легавой. В обоих случаях минимум помех, полёт же у одних прямолинейный, а другие похожи на теннисный мячик, брошенный рукой пятилетнего ребёнка.
    Сложнее стрельба по уткам на большие расстояния и на зорях со слабым освещением, когда охотник не имеет твёрдой почвы под ногами. Да, почти никто не умеет стрелять на дальние дистанции. Виной всему неправильное мышление. Многие думают, что раз с увеличением дистанции увеличивается разброс снопа дроби и соответственно площадь поражения, то можно не утруждать себя тщательным прицеливанием, контролем за поводкой и другими тонкостями стрельбы влёт. Достаточно бухнуть в направлении гусиной стаи, и, глядишь, какая-то картечина в какого-нибудь гуся попадёт; и почему-то удивляются, когда этого не происходит. Так же и по одиночной цели: погрешность в прицеливании, нестрашная на малых и средних дистанциях, с увеличением расстояния уводит сноп далеко в сторону. Даже чуть-чуть открытая или утопленная планка - гарантия промаха, не говоря уже о неверном упреждении. Если же охотник берёт по стае заведомо большое опережение и ставит серией выстрелов из полуавтомата заградительный барьер перед ней, то о прицельной стрельбе в этой ситуации, вообще, говорить не приходится.
    Получается чистая лотерея, к тому же с сомнительными шансами на выигрыш. На ранних утренних и поздних вечерних утиных зорях, при стрельбе в сумерках процент попадания у большинства стрелков очень низок. А ведь именно при сложной стрельбе по силуэтам, когда не виден подлёт птицы, не видно ружья и нет времени на подготовку к выстрелу выявляется класс стрелка. Но такую стрельбу трудно наблюдать со стороны и оценить мастерство охотника.
    К слову, классические стендовики (трап, скит) хорошо стреляют (из-за специфики полёта тарелочек) на ближних и отчасти на средних дистанциях, для стрельбы же на дальние расстояния нужна специальная подготовка, большая ответственность к каждому выстрелу и практика результативных выстрелов. Отличной подготовкой к дальней стрельбе являются специализированные площадки "спортинга" с машинками, настроенными на имитацию полёта гусей.
    Самой же сложной, на мой взгляд, является отнюдь не стрельба по бекасам - при известной сноровке и длительной практике её легко освоить, а стрельба с помехами ландшафта, точнее, в лесу.
    Пётр Зверев в книге об охоте на рябчика написал, что стрельба влёт по вспугнутому рябчику невозможна из-за плохой видимости в лесу. Внесу поправку - она не невозможна, а очень трудна. Скажу больше, я и большинство моих друзей-стендовиков по-другому и не охотимся на рябчика. Не от хорошей жизни, конечно, и тем более не из пижонства. Просто годы, проведённые на площадках стендов при непрерывном грохоте выстрелов, ослабили слух, и мы просто не слышим свиста рябчиков.
    Действительно, поднявшийся с земли или из лунки рябчик лишь на долю секунды появляется в чистом прогале и тут же старается нырнуть в ёлки. Здесь, конечно, важна быстрая реакция, которая есть у стендовиков, но не только она. В этой ситуации очень важен выбор момента для выстрела. Можно сделать быстрый безрезультатный дуплет, и после этого рябок выскочит на чистину, а можно затянуть с выстрелом, выжидая удобного момента, но птичка больше не покажется. Здесь определённую помощь окажет полуавтомат, но не для стрельбы по площадям (она всегда бесполезна), а для поправки неверных выстрелов.
    Сейчас поясню. Если на спидометре вашей автомашины написана скорость 200 км/ч, то это не значит, что вы всегда должны ездить с данной скоростью. Дополнительная мощность двигателя нужна для экстренных случаев, например, когда не хватает скорости на обгоне. Так и дополнительные патроны вашего полуавтомата должны служить для дострела подранка, поражения нескольких целей на доступном расстоянии (волки, незакрытые кабаньи лицензии, единственный гусиный налёт, стая голубей), осознанной правки после промаха.
    Этой зимой (возможно, от мороза) у меня на автомате подсела подающая пружина магазина, и по лесу неделю пришлось ходить с однозарядным ружьём. Примерно раз-два в день я поднимал рябчика. Кто ходил по лесу в январе-феврале знает, что в это время в лесу вообще ничего не видно. Засыпанный снегом ёлочный подрост стоит стеной, но именно в нём и прячутся рябчики. Одного из трёх я брал, одного мазал и ещё одного не стрелял, поскольку не мог выбрать момент и опаздывал. Работающий автомат, думаю, поднял бы процент в мою пользу. Да, были ещё рябчики, которых я путал с сойками и поэтому не стрелял, но это к стрельбе не относится.
    Безусловно, сложна стрельба по зайцу, но не по русаку в поле и не из-под гончей, а по не перелинявшему (серому) беляку с подъёма по чернотропу. Во-первых, элемент неожиданности. За день, два, а то и три дня охоты может подняться только один заяц и, как правило, в самый неподходящий момент. Часто беляк ложится в густых завалах и мелком ельнике, где видимость ограничена, и уходить старается, пользуясь укрытиями. Тем ни менее охотник всегда должен быть готов к выстрелу и уметь произвести его, используя малейший просвет. Вот, что я называю умением стрелять.
    И когда после многих километров скитаний, надежд и разочарований поднимешь беляка да промажешь в него, такая горечь накатывает, что считать этот промах рядовым не хочется. Самое обидное, что шанса поправить его в этом году может и не представится. Это и есть досадный промах.
    Сильным стрелком может считаться не тот, кто сделал хороший выстрел, а тот, на кого можно положиться и про кого можно сказать, что он не допустит промаха в самый ответственный момент, сославшись на непредвиденные обстоятельства.
    Стреляя, к примеру, в перчатках, я исключаю эти обстоятельства. В перчатках мокрые руки не скользят в жару и дождь, тёмные очки защищают от солнца, на нём не сверкнёт затемнённое специальной косметикой лицо и не отпугнёт гусей, мягкая одежда не зашуршит при движении, и идеально подогнанное ружьё не зацепится за её складки. И наоборот, когда неподготовленный раздолбай, с абы каким ружьём и патронами встанет на номер, он сведёт на нет труд десятка загонщиков тем, что прозевает или промажет зверя. И правильно сейчас стали серьёзно штрафовать за промахи и сделанных подранков.
    А вот высшим пилотажем в стрельбе по птице, на мой взгляд, является умение стрелка добить ещё в воздухе падающего подранка, хотя бы ту же утку. Дело в том, что охотник, пытающийся поразить падающего подранка, берёт упреждение и стреляет в точку, в которой, по его расчётам, дробь пересечётся с птицей. А это всегда промах. Попробуйте таким способом поразить на "спортинге" мишень под названием "бату" (тарелочка, падающая сверху вниз). Упреждение придётся выносить совершенно фантастическое (которое на охоте вам не придёт в голову брать) - либо гарантированный промах.
    Падающую птицу лучше всего стрелять "на обгоне" или "на отрыве". Вот как это выглядит. Поймайте цель (в нашем случае падающую утку) на ствол (при стрельбе влёт ловить на мушку не требуется) и, ускорив движение ружья по траектории падения птицы, оторвитесь от неё и стреляйте. В случае промаха, увеличьте отрыв и повторите выстрел.
    В другом варианте вскиньте ружьё выше птицы и произведите выстрел после её обгона. Скорость движения ружья должна быть выше скорости падающей цели, причём значительно. Главное, после обгона не уравнивайте их скорости, как бы вам этого ни хотелось. Лучшие стрелки с такой техникой стреляют любую дичь, летящую по любой траектории и с любой скоростью.
Мастер Ружьё

Сергей Лосев